У должника была самая обычная двухкомнатная квартира площадью 40 кв. м. Но кредиторы посчитали, что ему подойдет жилплощадь поменьше, потому что детей у банкрота нет, сам он в квартире не живет, а сдает ее под офисы. На собрании они решили продать единственное жилье, а взамен предоставить другое, в два раза меньше. Верховный суд заступился за должника. Он решил, что разменивать недвижимость нельзя, даже если собственник не проживает в этой квартире.
Суд признал Дмитрия Стружкина банкротом, а его единственное жилье исключил из конкурсной массы. «Двушку» в 40,3 кв. м в центре Ижевска кредиторы посчитали слишком большой для должника. Он одинок, жены и детей нет, а сам в квартире не живет. Более того, жилплощадь он реконструировал в офисное помещение и сдавал в аренду коммерческим организациям. Поэтому на собрании они решили предоставить ему недвижимость в другом районе города и поменьше (19,6 кв. м). Альтернативное жилье планировал купить Алексей Лебедев, крупнейший кредитор, за 850 000 руб. (рыночная стоимость квартиры 1,6 млн руб.), в то время как единственное жилье стоит 2,2 млн руб. Разницу цен планировали направить на расчет с долгами.
Выселять или нет?
Не согласившись с этим, Стружкин обратился в суд. Должник утверждал, что его квартира имеет «иммунитет» (ст. 446 ГПК – «Имущество, на которое не может быть обращено взыскание по исполнительным документам»), а размен жилья – нарушение его имущественных прав. В ответ Лебедев заявил, что у должника нет потребности в жилом помещении такой площади, то есть оно является для него «роскошным». АС Удмуртской Республики согласился с заявителем, потому что «двушку» в 40 кв. м никак нельзя признать элитной, поэтому у кредиторов нет оснований «выселять» банкрота из его квартиры. Он указал, что из ст. 213.9 закона о банкротстве («Финансовый управляющий») не следует, что финуправляющий может покупать должнику недвижимость, а иное толкование нормы создает угрозу нарушения прав банкрота, решил суд. Первая инстанция посчитала, что переселение из одной квартиры в другую лишь увеличит расходы в процедуре банкротства.
Не согласившись с этим, Лебедев подал апелляцию. В жалобе он указал, что решением Гордумы Ижевска в 2005 году установлена норма жилплощади – на одного человека полагается 13,3 кв. м. Квартира на замену «вписывается» в эти стандарты, а смена района проживания (с Октябрьского на Ленинский) не скажется на конституционных правах на достойную жизнь. Отказ принимать квартиру меньшей площади кредитор расценивает как злоупотребление, чтобы избежать расчета с кредиторами.
17-й ААС решил, что «иммунитетом» должны обладать только те жилые помещения, которые являются разумно достаточными для проживания.
Суд посчитал, что размен квартиры позволяет соблюсти баланс между интересами сторон: требования кредиторов можно удовлетворить за счет продажи единственного жилья, но при этом у гражданина-банкрота есть место для нормального существования. Апелляция оценила расположение новой квартиры. Она находится в пределах городской черты и рядом с остановками общественного транспорта. Обременений в отношении нее нет. То есть переселить должника в нее можно, решила апелляция. Такую же позицию занял и суд округа. Он отметил, что именно Стружкин допустил задолженность перед кредиторами, поэтому должен претерпевать все негативные последствия, связанные с процедурой банкротства. Рыночная стоимость новой жилплощади меньше, чем единственное жилье должника. Это позволит частично погасить долг, решила кассация.
ВС: навязывать имущество нельзя
Тогда уже банкрот пожаловался в Верховный суд. По его мнению, из-за позиции апелляции и кассации он фактически лишился единственного жилья. В жалобе он отметил, что ст. 446 ГПК (имущество, на которое не может быть обращено взыскание по исполнительным документам), на которую ссылаются инстанции, не разъясняет, что такое разумно достаточное жилье. Дело рассмотрела тройка судей под председательством Дениса Капкаева (дело № 309-ЭС20-10004).
ВС указал, что кредиторам не запрещено принимать решения, выходящие за рамки вопросов, содержащихся в ст. 12 («Собрание кредиторов») и ст. 213.8 («Собрание кредиторов в случае банкротства гражданина») закона о банкротстве. В то же время, отметили судьи, они не должны нарушать конституционные права должника, включая право на жилище.
Экономколлегия обратилась к позиции, которую занял Конституционный суд в 2012 году (Постановление № 11-П). Он решил, что «иммунитет» нужен не для того, чтобы в любом случае сохранить за должником его жилье, а чтобы не допустить нарушения права на жилище, гарантировать банкроту жилплощадь, необходимую для нормального существования. При этом КС не стал признавать ч. 1 ст. 446 ГПК неконституционной, так как без законодательного регулирования это повлекло бы произвольный выбор критериев «допустимости», отметил ВС. Тройка судей указала, что Конституционный суд исключил возможность предоставления замещающего жилья до внесения изменений в законодательство. При этом кредиторы Стружкина произвольно определили разумно достаточный уровень обеспеченности жильем, хотя имеющуюся у него квартиру нельзя признать для него роскошной, решила экономколлегия.
Если гражданин не живет в единственном жилье, это не значит, что у него нет «иммунитета», отметил ВС. То, что должник переводил спорную квартиру в нежилой фонд для использования в коммерческих целях, не подтверждает того, что у него есть в собственности другое имущество.
Решение собрания кредиторов, поддержанное апелляцией и кассацией, фактически лишило гражданина частной собственности, на которую нельзя обратить взыскание против его воли. Одновременно должнику навязали иное имущество, в приобретении которого он не заинтересован, решил ВС
Поэтому Верховный суд отменил акты апелляции и кассации и оставил в силе решение первой инстанции, то есть запретил кредиторам покупать должнику замещающее жилье.
Что изменит решение ВС?
Кредиторы уже длительное время пытаются «протащить» возможность реализации дорогого жилья с приобретением должнику более дешевого, считает Олег Скляднев, руководитель банкротной практики АК Бородин и Партнеры Бородин и Партнеры × . По его словам, существующая практика достаточно стабильно сохраняет за должником право на единственное жилье.
Противоположную позицию занимал АС Уральского округа, который позволял кредиторам «выселять» банкрота в квартиру поскромнее. И ВС фактически остановил эту практику. По словам Анны Васильевой из АБ Качкин и Партнеры Качкин и Партнеры × , ВС, с одной стороны, указывает, что только законодатель может установить соответствующие критерии «допустимости» жилья, а с другой – предпринимает попытку установить их в определении и указывает, что квартиру должника нельзя признать для него роскошным жильем. Васильева полагает, что только лишь факт элитности не должен ставиться во главу угла, нужно принимать во внимание совокупность обстоятельств, в том числе злоупотребления со стороны должника. Недобросовестным поведением Васильева считает то, что Стружкин не жил в спорной квартире, а также сдавал ее в аренду.
С ней не соглашается Скляднев. По его мнению, ВС вполне закономерно решил, что даже если должник не проживает в единственном жилье, то он не может быть его лишен без доказательств о наличии прав на другое жилье. Эксперт отмечает: не исключено, что банкрот перестанет жить в другом месте и будет вынужден вернуться в принадлежащую ему квартиру.
В условиях кризиса и финансовой нестабильности радикальное изменение практики может повлечь массовые нарушения прав должников, единственное жилье которых дороже «однушки» на краю города, но явно не может быть отнесено к роскошному. А таких должников большинство.
Олег Скляднев, руководитель банкротной практики АК Бородин и Партнеры Бородин и Партнеры ×
Скляднев полагает, что можно ожидать расширения практики продажи единственного жилья, но в отношении дорогостоящей недвижимости, а не 40-метровых квартир.
Даже единственное жильё могут забрать за долги. Объясняем, в каких случаях
Должники допускают фатальную ошибку, думая, что если квартира — их единственное жильё, то никто её не отберёт. Об исключениях из этого правила «Секрету» рассказал член комиссии Ассоциации юристов России по правовым проблемам банкротства Илья Софонов.
Единственное жильё под защитой закона. Но не всегда
Закон гласит: нельзя забирать у должника его единственное жильё, в котором он проживает вместе со своими родственниками. Нужно гарантировать должнику и его семье условия, «необходимые для их нормального существования».
Но проблема в том, как закон трактуют судьи. Какой объём жилья нужно оставить должнику, чтобы он «нормально существовал»? А если должник по факту не проживает в своей квартире, а сдаёт её в аренду? А если у должника много квартир, то какую ему позволят оставить?
Если жилых метров много, судья оставит должнику самое дешёвое жильё.
Часто банкроты пытаются спасти кровно нажитые метры, быстро избавившись от жилья. Стратегия распространённая. К примеру, богатый гражданин имеет в собственности квартиры и дома. Он знает, что скоро придут всё отбирать, и в спешке раздаривает имущество детям или распродаёт его друзьям и партнёрам.
Есть три варианта развития событий:
- Всю недвижимость вернут назад, если она продана неграмотно;
- Вместо недвижимости с покупателей возьмут деньги (опять же когда продано всё было неграмотно);
- Оспорить ничего не удастся: ни денег, ни квартир не вернуть. Последний случай — редкость.
Один челябинский бизнесмен решил пойти по первому сценарию. Он продал шесть квартир и элитный коттедж. Затем суд отменил все сделки и вернул в собственность бизнесмена одну из квартир и коттедж в Барвихе.
Тогда предприниматель потребовал оставить ему элитный коттедж в Барвихе как «единственное жильё». Но судьи решили, что «жить нужно скромнее», и отказались идти навстречу. В итоге дом продали с торгов.
Роскошная квартира — плохой вариант единственного жилья. Её часть могут кому-то продать либо обменять на вариант попроще
Сам по себе факт владения одной квартирой ещё не гарантия того, что у должника её не заберут. Тут есть два варианта.
Первый, самый простой: суд оценивает квартиру по стандартным критериям:
- какая у неё площадь;
- какой норматив площади на одного человека (или «жилищная норма учёта» по месту нахождения жилья).
С площадью квартиры всё понятно. Но с нормативами на одного человека сложнее: каждый город / посёлок устанавливает свои правила. Например, в Москве учётная норма жилья на человека составляет 10 кв. м, а в Санкт-Петербурге — 9 кв. м.
Так что, если у должника есть квартира 130 кв. м в Москве, где живут всего два человека, есть все шансы лишиться части квартиры. Взыскание обратят на долю, которая превышает минимально необходимую для «нормальной жизни».
Второй вариант зависит от находчивости кредиторов.
Очень любопытное дело было в Екатеринбурге. Гражданин банкрот владел двухуровневой пятикомнатной квартирой в центре города. Ему удалось сначала выиграть спор с кредиторами и заставить судью освободить квартиру от взыскания как единственное жильё.
Но, проиграв спор, кредиторы решили зайти с другого угла. На своём собрании они проголосовали за то, чтобы предоставить гражданину другое жильё, намного скромнее, а его роскошную квартиру продать. Часть денег решили направить на компенсацию затрат на покупку простой квартиры, остальное — отдать кредиторам. Этот подход понравился судьям.
Отменить продажу квартиры можно, даже если истёк срок давности
Так происходит, когда кредиторы (или арбитражный управляющий) используют ст. 10 ГК «Злоупотребление правом» — это универсальная «резиновая» статья, чтобы оспорить любую схему / сделку, когда докопаться по другим основаниям нереально.
Сроки давности исчисляют с момента, когда истец узнал о самой сделке. Понятно, что кредиторы «узнают» обо всём, только когда вводят банкротство. При этом разрыв между самой сделкой и появлением банкротства может составлять не более десяти лет (это максимальный срок давности в силу ГК). Вывод такой: в ситуации с банкротством физлица трёхлетний срок давности можно обойти при особом желании кредиторов. Ориентируйтесь на десятилетний срок давности.
Чтобы квартиру не отняли, придётся в ней жить
Если человек не живёт в квартире, считается, что ему это жильё и не нужно. Ведь как-то он без него обходился?
- гражданин не зарегистрирован в квартире (или специально прописался в ней перед своим банкротством, чтобы не отняли);
- он не платит за коммуналку;
- квартира сдаётся в аренду.
Всё это основания для того, чтобы суд решил, что квартира не является для гражданина единственным жильём.
Когда кредиторы (особенно банки) стремятся отобрать у должника единственное жильё, в ход идут самые разнообразные методы:
- просматриваются соцсети гражданина и всех членов его семьи;
- опрашиваются соседи и работодатель;
- нанимаются частные детективы.
Цель кредиторов — доказать, что гражданин может обойтись без этой квартиры.
Не избавляйтесь от квартир, поддавшись панике
Любую сделку суд может отменить, особенно банкротство если не за горами
Есть две группы ситуаций.
Первая: гражданин в преддверии банкротства спешит продать / подарить всё имущество, включая единственную квартиру.
Но когда суды успешно отменят все сделки, квартиру уже не признают единственным жильём. Логика проста: раз должник избавился от квартиры, значит, ему точно было где жить. Вот пусть там и живёт.
Вторая группа ситуаций: гражданин или его супруга распродаёт всё, кроме единственной квартиры. Тем самым он оставляет за собой как бы единственное жильё в надежде, что его не заберут.
Эта схема тоже не работает. Суды признают подобную цепочку действий умышленной, то есть направленной исключительно на то, чтобы уйти от долгов, и отбирают оставшуюся единственной квартиру.
Тут действует правило: отменить любую сделку тем проще, чем ближе начало банкротства. Помните, любые ваши сделки с недвижимостью будут изучать под лупой. Не нужно впадать в панику и совершать необдуманные шаги, иначе можно лишиться единственного жилья.
Кредиторы могут дотянуться до вашей квартиры даже вне рамок банкротства
Гражданин должник в спешке делит имущество с женой и переписывает на неё все свои метры в рамках бракоразводного процесса. Делает он это, чтобы судебный пристав не дотянулся до недвижимости. Как бы всё чисто — супруги так решили, и Семейный кодекс должен их защищать. Но эта схема перестала работать.
Кредиторы могут безо всякого банкротства, только на основе решения суда о взыскании долга с гражданина, отменить такую сделку. Достаточно поставить под сомнение реальную волю должника и его супруги поделить имущество:
- раздел произошёл после того, как замаячил долг у гражданина;
- стоимость поделённого имущества намного ниже рынка.
Второй вариант: кредиторы могут оспорить сделки, которые совершены до (или во время) исполнительного производства. Это ситуации, когда должник дарит / продаёт недвижимость, чтобы скрыть её от кредиторов. Предположим, что банкротства нет. Иногда кредиторы не хотят тратиться на услуги арбитражного управляющего. В этом случае всю работу выполняет судебный пристав.
Пристав сам может подавать иски и отменять сделки должника вне банкротства. Но обычно всю работу за пристава выполняют кредиторы: готовят иск, разыскивают имущество.
Единственное жилье должника: Верховный суд разъяснит правила выселения и размена
Можно ли выселить несостоятельного должника из единственной квартиры, если это не элитное жилье, а обычная небольшая «двушка»? Кредиторы одного из банкротов решили так и сделать, а взамен 40-метровой квартиры дать человеку 20-метровую. Ведь семьи у должника нет, а сам он по этому адресу не живет. Суды во мнениях разделились: первая инстанция встала на сторону банкрота, апелляция и кассация приняли решение в пользу кредиторов. А потом дело попало в ВС.
В мае 2018 года Дмитрия Стружкина признали банкротом и назначили реализацию имущества. Из конкурсной массы суд исключил единственное жилье должника, двухкомнатную квартиру (40 кв. м) в центре Ижевска. Это решение кредиторы пытались оспорить, потому что посчитали жилье слишком большим. У Стружкина нет на иждивении детей, он не женат, в квартире фактически не жил, поэтому ему хватило бы помещения поменьше. Спустя почти два года, в сентябре 2019-го, на собрании кредиторы решили, что один из них предоставит должнику взамен квартиру в два раза меньше (19,8 кв. м), но в другом районе, не в центре, стоимостью 850 000 руб. При этом двухкомнатную квартиру должника оценили от 1,6 до 2,2 млн руб. Разницу в стоимости планировали пустить на расчет с кредиторами.
Разные позиции
Должник пожаловался в Арбитражный суд Удмуртской Республики, посчитав, что решение собрания кредиторов нарушает его имущественные права. Он указал, что единственное жилье имеет «иммунитет» и его нельзя реализовать. Первая инстанция не согласилась с кредиторами, что двухкомнатную квартиру можно признать «роскошной», она не превышает минимальный разумный размер обеспеченности граждан, проживающих в республике. Заявление Стружкина суд удовлетворил в полном объеме.
Апелляция оказалась другого мнения. Суд посчитал, что норма жилплощади установлена в размере 13,3 кв. м на одного человека (ст. 50 ЖК), поэтому квартира на замену не нарушает имущественные права должника. Она находится в пределах города, в нескольких минутах от остановок транспорта. Суд согласился с кредиторами, что должника обеспечат необходимыми условиями, а кредиторы получат расчет. Позже решение «засилил» суд округа.
Тогда Стружкин обратился в Верховный суд, указав, что из-за подхода апелляции и кассации к разрешению спора он фактически лишился единственного жилья. По его мнению, суды неправильно применили нормы ст. 446 ГПК (имущество, на которое не может быть обращено взыскание по исполнительным документам). Она не содержит ориентиров для определения жилья как разумно достаточного. Судья ВС Денис Капкаев, рассмотрев кассационную жалобу, решил направить ее вместе с делом на рассмотрение в экономколлегию (дело №309-ЭС20-10004), заседание назначено на 22 октября.
Что изменит ВС
Суды занимают противоположные позиции по приобретению должнику другого жилья, считает Евгений Зубков из Инфралекс Инфралекс × . Некоторые проявляют гибкость, полагая, что единственная дорогостоящая недвижимость не может оставаться «неприкосновенной». Как правило, суды разрешают реализовать единственное жилье, если оно более 100 кв. м, говорит Александра Улезко, руководитель группы по банкротству АБ Качкин и Партнеры Качкин и Партнеры × . Например, по делу № А60-56649/2017 суд разрешил включить в конкурсную массу пятикомнатную квартиру (147,3 кв. м). Другие же суды исходят из того, что «исполнительский иммунитет» в отношении единственного жилья абсолютный, поэтому купить дом «попроще» нельзя. Например, 16-й ААС по делу № А63-12876/2017.
Зачастую суды ссылаются на отсутствие законодательно закрепленного механизма реализации предоставления альтернативной недвижимости, говорит Антон Красников, партнер ЮК Сотби ЗАО «Сотби» × . Хотя еще в 2003 году Конституционный суд в Определении № 456-О призвал законодателя конкретизировать регулирование, установленное ст. 446 ГПК (имущество, на которое не может быть обращено взыскание по исполнительным документам), и установить более четкие критерии жилого помещения должника, на которое нельзя обратить взыскание. Но законодатель оставил замечания КС без должного внимания, полагает Зубков. Законопроект вносился на рассмотрение Госдумы, но его отклонили.
По словам Зубкова, определение, которое вынесет коллегия по экономическим спорам по делу Стружкина, станет некоторым ориентиром для нижестоящих судов по аналогичным делам. С этой позицией не согласна Улезко.
Не думаю, что дело Стружкина внесет какую-то ясность в вопрос обращения взыскания на единственную квартиру. Важно, чтобы спор не свелся лишь к тому, чтобы ВС пресек практику приобретения должнику «альтернативного» жилья.
Александра Улезко, руководитель группы по банкротству Качкин и Партнеры Качкин и Партнеры ×
По мнению Зубкова, вопрос должен решаться на законодательном уровне. Нормы также должны включать в себя и территориальное расположение нового помещения. Улезко полагает, что нельзя установить «универсальные правила на все случаи жизни». Все должно определяться индивидуально. Например, в зависимости от того, в каком регионе работает должник и работает ли вообще, где живет его семья и где он проживал в течение нескольких лет до банкротства. В данном споре, отмечает Улезко, должник не жил в спорной квартире. Экономколлегия ВС, быть может, найдет баланс интересов кредиторов и права должника на единственное жилье, заключил Красников.
Представляется, что ВС отменит судебные акты нижестоящих инстанций, а определение суда первой инстанции оставит в силе, ведь жилье должника никак нельзя назвать элитным.
Евгений Зубков, адвокат практики разрешения споров Инфралекс Инфралекс ×
- Банкротство
- Верховный суд РФ
В каких случаях вас могут выселить из единственного жилья, а в каких нет?
Существует стереотип, что из единственной квартиры вас не смогут выселить ни при каких обстоятельствах. Однако это не так. Вернее, не всегда. Давайте разберемся, в каких случаях вы можете потерять свою драгоценную недвижимость навсегда.
Мой дом – моя крепость?
Самой защищенной категорией граждан являются собственники квартир, в которых они сами проживают. Статья 446 Гражданского процессуального кодекса РФ надежно защищает таких владельцев недвижимости, если они вовремя вносят коммунальные платежи и не нарушают права других граждан.
Но при определенных условиях из единственной квартиры могут выселить даже собственника, не имеющего никаких долгов и не мешающего никому жить.
Например, если дом признан аварийным и подлежит сносу. Или, если недвижимость подлежит изъятию для государственных нужд. Чаще всего это происходит при строительстве дорог и социальной инфраструктуры.
Разумеется, никто не оставит такого владельца без равноценной недвижимости или денежной компенсации взамен. Но спорить с государством по поводу качества нового жилья или суммы возмещения будет бесполезно. На практике суды почти всегда занимают сторону муниципалитетов.
А если собственник недвижимости все же мешает жить соседям, допускает разрушение жилья или разводит антисанитарию, несмотря на постоянные предупреждения органов власти, то его могут выселить из квартиры без предоставления равноценной жилплощади.
В этом случае изъятая недвижимость будет продана с торгов, а вырученная на них сумма выплачена владельцу.
И при наличии больших сумм долга по коммунальным услугам квартира тоже может быть изъята у собственника для последующей продажи на торгах для погашения задолженности. Но в этом случае должнику должно быть предоставлено муниципальное жилье с учетом социальных норм по площади на каждого из членов его семьи.
Еще проще оказаться без квартиры, если она куплена с помощью ипотечного кредита, по которому образовалась большая задолженность. В этом случае не спасет даже факт единственного места проживания или наличие несовершеннолетних детей.
По условиям кредитного договора и в соответствии с законом об ипотеке такая квартира находится в залоге у банка. И если задолженность по кредиту составит более 5% от ее стоимости, финансовая организация вправе обратиться в суд для изъятия недвижимости у должника.
Судебная практика, включая Верховный суд, в таких случаях всегда на стороне кредитора.
Когда мой дом – не мой
Выселить жильцов муниципальных или служебных квартир еще проще. Действует такой же принцип, как и для собственников недвижимости.
Причины для выселения точно такие же – признание дома аварийным и подлежащим сносу, а также государственные нужды. Для служебных квартир основным поводом для окончания проживания в помещении является расторжение трудового договора.
Если наниматель является добросовестным плательщиком по коммунальным услугам, не мешает соседям, не портит жилье и чужое имущество, а также не разводит антисанитарию, то его выселяют с предоставлением равноценного жилья.
Ну а если человек не оплачивает коммуналку, отравляет жизнь соседям и создает условия для разрушения жилья, то его могут выселить в квартиру меньшей площади или оставить без квартиры вообще.
Выселять нельзя. И точка
Но есть категории граждан, которых выселять нельзя, ни при каких обстоятельствах. Даже если не платят за него совсем и бесхозно относятся к имуществу.
Из недвижимости, находящейся в частной собственности, даже через суд невозможно выселить:
- несовершеннолетних детей, даже если их родители утратили там право проживания;
- иждивенцев собственника недвижимости до достижения определенного срока, иногда до совершеннолетия;
- граждан, которые отказались в свое время от участия в приватизации в пользу других собственников, но зарегистрированы и проживают там;
- жильцов, в пользу которых оформлен завещательный отказ на недвижимость;
- граждан, получивших право проживания по брачному договору.
Из служебного жилья, которое является единственным, нельзя выселить:
- супругов и детей нанимателя, погибшего или получившего инвалидность 1 и 2 групп при исполнении служебных обязанностей;
- пенсионеров по старости.
Из муниципального жилья нельзя выселять:
- несовершеннолетних детей-сирот;
- инвалидов с детства и людей с психическими заболеваниями;
- нанимателей с иждивенцами – детьми и нетрудоспособными инвалидами;
- граждан, которые не могут трудоустроиться по не зависящим от них причинам.
- Мой дом – моя крепость?
- Когда мой дом – не мой
- Выселять нельзя. И точка
Конституционный суд разъяснил, когда у должника можно забрать жилье
«Российская газета» публикует очень важное решение Конституционного суда, которое вот уже несколько недель активно обсуждается в обществе.
Ажиотаж подогревают громкие заголовки многочисленных публикаций о том, что главный суд страны разрешил отнимать у должника его единственное жилье, превращая гражданина фактически в бомжа.
Хлесткие комментарии подогревают возмущение тех, кто не видел и не читал этого документа. Безапелляционно утверждается, что Конституционный суд посягнул на самое святое — существующий запрет выбрасывать людей на улицу из единственного жилья, если у них есть долги.
Такие выводы, не соответствующие действительности, делаются либо от правовой безграмотности, так как ничего подобного в этом решении не сказано, либо подобные комментарии — просто сознательная спекуляция.
Итак, 26 апреля было обнародовано решение КС по делу «О проверке конституционности положений абзаца второго части первой статьи 446 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации и пункта 3 статьи 213.25 Федерального закона «О несостоятельности (банкротстве)».
О такой проверке главный суд страны попросил житель Калужской области Иван Ревков. И вот почему он это сделал.
Еще в 1999 году он дал деньги взаймы знакомой. Та долг не вернула. Тогда Ревков пошел в суд. Но у него ничего не вышло. Дело о попытке вернуть долг превратилось в долгоиграющее. За годы ожидания сумма долга им была проиндексирована и возросла до 4 миллионов рублей.
Правовые тонкости операций с жильем эксперты «РГ» разбираютв рубрике «Юрконсультация»
Но долг беспокоил лишь кредитора. Сама должница за прошедшие годы купила квартиру площадью более 110 кв. м и после удачной покупки оперативно признала себя банкротом.
Иван Ревков настаивал на продаже этой недвижимости, купленной, к слову, уже после возбуждения против должницы исполнительного производства. Но в судах ему отказали, сославшись на статью 446 ГПК РФ. Эта статья запрещает обращать взыскание на единственное жилье должника и членов его семьи. Ревков подал жалобу в Конституционный суд.
Должница вместо возврата денег купила квартиру площадью более 110 кв. м и после удачной покупки оперативно признала себя банкротом
КС напомнил, что уже рассматривал подобную ситуацию еще в 2012 году (N 11-П). Тогда суд посчитал, что исполнительский иммунитет в отношении единственного жилья должника-гражданина хотя и оправдан, но не может быть безусловным и требует законодательных корректив.
И сейчас, оставаясь на той же позиции, КС решил, что норма закона, которую обжалует Иван Ревков, отныне не будет основанием полного запрета обращать взыскание на жилье должников.
Но это в том случае, если суд посчитает необоснованным применять этот исполнительский иммунитет, в том числе по делам о банкротстве граждан.
Определить изъятия должна по-прежнему законодательная власть, но пока эти решения не приняты, отказ в применении исполнительского иммунитета возможен при соблюдении некоторых условий.
В частности, должника нельзя оставить без жилища, причем площадью не меньше, чем предоставляется по соцнайму, или выселить в другое помещение, если он сам на это не согласен.
Принимая такие решения, суды вправе учесть время присуждения долга, возбуждения исполнительного производства, а также извещения должника об этих событиях.
И, с другой стороны, имеет значение время, условия и суммы сделок и других операций должника. Включая доказанные злоупотребления в приобретении жилья, когда при неисполненном решении суда должник переводит свое имущество под защиту исполнительского иммунитета, чтобы укрыть его там от взыскания по долгам.
На вопрос корреспондента «РГ», повлечет ли подобное решение массовое изъятие жилья у должников, пресс-служба Конституционного суда заявила вот что:
— Не надо опасаться массового изъятия жилья у должников. Речь идет не об абсолютной отмене исполнительского иммунитета на их единственное жилье. Он как раз подтверждается и сохраняется. Но у суда появляется возможность обращения взыскания на единственные жилые помещения в случаях, когда применение иммунитета было бы неправильным и нет иного имущества, на которое можно обратить взыскание.
Фактически суды получили право преодоления явно несправедливой ситуации, когда кредиторы, а часто это обычные граждане, не могут обратить взыскание на формально единственное, но при этом сколь угодно роскошное жилье должника.
Гражданин с семьей, подчеркивают в КС, не должны остаться без пригодного для жизни жилья
То есть по объективным параметрам оно не стандартное, а значительно превышающее разумно достаточное. Стоимости такого жилья должно хватить и на погашение существенной части долга перед кредитором, и на удовлетворение жилищных потребностей должника и его семьи.
Гражданин и его семья, подчеркивают в КС, ни в коем случае не должны остаться без пригодного для проживания жилья площадью по крайней мере не меньшей, чем по нормам предоставления на условиях социального найма, и в пределах того же поселения, где эти лица проживают.
А у федерального законодателя сохраняются все возможности как можно быстрее урегулировать этот вопрос. В суде подчеркивают — нужны общие нормативные ориентиры в определении достаточного уровня обеспеченности жильем должника-гражданина и членов его семьи. Поэтому такое регулирование — не просто право, а обязанность законодателя прежде всего в интересах граждан. Законодатель также может установить дополнительные гарантии прав должника в случаях, когда ему противостоит экономически более сильный субъект. Например, банк.
В этом понимании оспариваемые нормы в их взаимосвязи соответствуют Конституции РФ.
КС решил, что дело Ивана Ревкова будет пересмотрено.
ВС разъяснил, почему нельзя переселять должника из единственного жилья
В центре внимания Верховного суда РФ оказался спор должника и кредиторов, которые посчитали возможным в счет долга забрать его единственное жилье, предложив человеку взамен меньшее. Житель Ижевска с этим не согласился, но местные суды встали на сторону кредиторов. Верховный суд, изучив спор, объяснил, что коллеги были не правы и квартиру должника трогать нельзя.
Сергей Михеев/ РГ
Один из главных страхов любого должника — страх лишиться жилья. До недавнего времени аксиомой считалось правило, что единственную квартиру не отнимут никогда и ни при каких обстоятельствах. Но в последнее время в этом появились сомнения.
Точно известно, что ипотечную квартиру за долги заберут однозначно, даже если она единственное жилье. Но и другое жилье можно потерять. Так во всяком случае объясняют должникам все кому не лень — от профессиональных коллекторов до юристов, которые ссылаются на судебную практику Так где же правда? В определении Верховного суда, которое посвящено должнику, у которого в собственности была хорошая двухкомнатная квартира в самом центре Ижевска площадью 40 кв. м.
Кредиторы нашего героя, а их было несколько, пришли к мысли, что тому хватит меньшей площади. Они решили продать единственное жилье должника, а взамен предоставить в два раза меньше. Верховный суд с этим не согласился.
Собственно история началась с того, что суд признал человека банкротом. По мнению его кредиторов, семьи у должника нет, а есть двухкомнатная квартира Эту квартиру, заявили кредиторы, сам хозяин сдает в аренду. Да и семьи, маленьких детей и прочего у человека тоже нет. Так что гражданину кредиторы нашли на окраине однушку в 19 квадратных метров. Самый крупный кредитор мужчины решил купить должнику эту однокомнатную квартиру, а дорогую двушку в центре продать. Разницу отправить в счет погашения долга.
Правовые аспекты распоряжения жильем эксперты «РГ» разбирают в рубрике «Юрконсультация»
Должник с таким решение не согласился и пошел в местный суд. Там он говорил, что жилье трогать нельзя. Сослался на статью 446 ГПК — «Имущество, на которое не может быть обращено взыскание по исполнительным документам». По мнению истца, размен жилья — нарушение его имущественных прав. И первый суд с таким погашением долга не согласился. Кредиторы оспорили такое решение. По их мнению, в регионе есть утвержденная норма жилплощади на человека, и она меньше, чем квадратных метров в предлагаемой однокомнатной квартире. Да и жизнь на окраине права должника, по их мнению, не нарушает. А еще кредиторы заявили, что гражданин не согласен расстаться с квартирой, чтобы не гасить долг. Итог — вторая инстанция пришла к выводу, что неприкасаемыми могут быть «только те жилые помещения, которые являются разумно достаточными для проживания». Апелляция посчитала, что размен позволяет «соблюсти баланс между интересами сторон: требования кредиторов можно удовлетворить за счет продажи единственного жилья, но при этом у гражданина-банкрота есть место для нормального существования».
Верховный суд запретил отбирать у банкрота единственное жилье, напомнив мнение об этом КС
Апелляция про однокомнатную квартиру сказала следующее: она — в городской черте и рядом с остановками общественного транспорта. В общем, переселить должника можно. Должник не согласился с насильственным переездом и попросил Верховный суд проверить это решение. Верховный суд сказал, что кредиторам не запрещено принимать решения, выходящие за рамки вопросов, содержащихся в ст. 12 («Собрание кредиторов») и ст. 213.8 («Собрание кредиторов в случае банкротства гражданина») закона о банкротстве. Но в то же время кредиторы не должны нарушать конституционные права должника, включая право на жилище.
Так что Верховный суд запретил отбирать у банкрота единственное жилье, напомнив мнение по этому поводу Конституционного суда. Тот в 2012 году (Постановление № 11-П) сказал, что «иммунитет» нужен не для того, чтобы в любом случае сохранить за должником его жилье, а чтобы не допустить нарушения права на жилище, гарантировать банкроту жилплощадь, необходимую для нормального существования. Конституционный суд исключил возможность предоставления замещающего жилья до внесения изменений в законодательство.
А в нашем деле кредиторы произвольно определили разумно достаточный уровень обеспеченности жильем, хотя имеющуюся у должника квартиру нельзя признать для него роскошной.
Если гражданин не живет в единственном жилье, это не значит, что у него нет «иммунитета», подчеркнул Верховный суд. А то, что должник сделал из двухкомнатной квартиры офис и начал его сдавать «в коммерческих целях», не подтверждает того, что у него есть в собственности другое имущество.
Местное решение кредиторов, поддержанное апелляцией и кассацией, фактически лишило гражданина частной собственности, на которую нельзя обратить взыскание против его воли. Одновременно должнику навязали иное имущество, в приобретении которого он не заинтересован, подчеркнул Верховный суд.
Поэтому Верховный суд отменил акты апелляции и кассации и оставил в силе решение первой инстанции, то есть запретил кредиторам покупать должнику замещающее жилье.
